Два солдата

Это выдержки из двух дневников. Они сошлись на одном промежутке памяти.

***

Йозеф Оллерберг

 НЕМЕЦКИЙ СНАЙПЕР НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ 1942-1945

«Я твердо усвоил простой урок: война — это безжалостная вещь, и тебе остается либо убивать, либо быть убитым. В бою сострадание к врагу — верное самоубийство, поскольку каждый противник, которого не убьешь ты, в следующую секунду убьет тебя.»

Шумилин А. И.

 ВАНЬКА-РОТНЫЙ

"… и каждый из них, умирая, хотел что-то сказать. Сказать тем, кто останется после них жить. Эти мысли и не дают мне покоя."

Йозеф Оллерберг

Для деревенских юношей, ничего не знавших о суровых и безжалостных реалиях войны, осенний день 1942 года, когда они заявили о своем порыве пойти на военную службу, был предметом особой гордости.

Шумилин А. И.

Должен вас разочаровать, от кино до реальной действительности на войне, очень далеко. То, что творилось во время наступления стрелковых рот, до кино не дошло. Пехота  унесла с собой в могилу те страшные дни.

Йозеф Оллерберг

Я и другие, проходившие подготовку вместе со мной стрелки, прибыли к месту назначения на рассвете 18 июля 1943 года. К расположению части мы подходили безмолвно. Мы были задумчивы, на наших лицах были написаны тревога и нервозность.

Шумилин А. И.

Боевое назначение и номер нашей новой части мы, в первые дни, не знали. Мы знали твёрдо только одно, что после получения комплекта людьми и техникой мы будем отправлены сразу на фронт.

Йозеф Оллерберг

Но новобранцам оказалось гораздо труднее побороть свою нервозность. Мы были напряжены и беспокойны. Многих из нас без конца тошнило.

Шумилин А. И.

А тут: каска,  противогаз,  винтовка,  патронташ,  набитый патронами, поясной ремень, сапёрная лопата, заплечный мешок,  фляга, кружка, котелок, пара гранат, НЗ сухарей,  запасные портянки, кусок мыла и другое барахло. Всё это солдат должен носить на себе вместе с сапогами, шинелью и собственным телом, пока не убьют, пока не протянет ноги.

Йозеф Оллерберг

Было почти 5.00, когда горные стрелки начали контратаку. Она началась с огня немецкой артиллерии, размещавшейся позади позиций, занимаемых мной и другими солдатами.

Шумилин А. И

Я долго ждал появления трассирующего огонька  и вот он мелькнул в темноте, наконец, и я нажал на гашетку. Пять пуль, ещё пять и снова короткая очередь в ту сторону. Прицельный огонь нужно вести короткими очередями, успокаивал я сам себя.

Йозеф Оллерберг

Один из наших стрелков без слов упал от града внезапных автоматных очередей. В ту же секунду я ответил огнем из своего ручного пулемета, и остальные солдаты из нашей группы смогли залечь в укрытие.

Шумилин А. И

Взрывы легли вдоль дороги. Крупнокалиберные пули резали и кромсали землю вокруг, повсюду летели клочья травы. Первые несколько взрывов рассеяли наших солдат по полю. Они разбежались как зайцы и все залегли. Мы со старшиной тоже отбежали и легли за кустами.

Йозеф Оллерберг

Наша 7-я рота сократилась в численности всего до двадцати человек. Из моей группы в живых остался только я и командир нашей роты. Я потерял чувство времени и не испытывал больше ни страха, ни жалости.

Шумилин А. И

– Дело плохо! – сказал я сам себе. Полсотни стрелков, ручной пулемет… Страшно то, что это уже не первый раз. 

– Картофельный суп – объявил старшина. Солдаты переглянулись, удивились и испустили восклицательный звук, – Ну! Одни качали головами, другие вытянули шею и стали принюхиваться. Картофельный суп разлили на два чугуна и все зачавкали, забурлили ложками.

Йозеф Оллерберг

Обе стороны получили возможность перегруппироваться. Передышка использовалась на то, чтобы осмотреть и перевязать легкие ранения тех, кто остался способен продолжать воевать, а так же чтобы принести на позиции провиант и боеприпасы. Сидя с коркой хлеба, банкой рыбных консервов и сигаретой, немецкие бойцы разговаривали о самых главных событиях, происшедших за день. Для бойцов, столкнувшихся с невозможностью поддерживать чистоту своего тела во время непрекращающихся боев, было очень важно заниматься личной гигиеной при каждой возможности. Пренебрежение к этому могло стать причиной многих недомоганий и впоследствии привести к серьезным болезням. Микозы, чесотка, вши и фурункулы — все это было частью солдатского существования.

Шумилин А. И

Потерять уверенность в себе можно с первого раза. Солдаты чувствуют свою неуверенность и отводят глаза. А на ходу этому не научишь!

– Противно смотреть! – говорю я громко, отворачиваюсь, качаю головой и театрально сплевываю в снег.

Йозеф Оллерберг

Твои шансы выжить возрастают прямо пропорционально твоим воинским навыкам и отсутствию у тебя сострадания к врагу. Этот принцип я соблюдал до конца войны. Если противник оказывался у меня на прицеле, а палец лежал на спусковом крючке, то судьба врага была предрешена — без исключений

Шумилин А. И

Я сидел, молчал и курил. Солдат разговором не касался. Думал о двух предметах: о солдатской жизни и о солдатской еде.

***

PS  Имена настоящие. Слова солдат – так же

Памяти павших…